«Любовь, любовь – гласит преданье –

Союз души с душой родной,

Их съединенье, сочетанье,

И роковое их слиянье,

И… поединок роковой –

И чем одно из них нежнее

В борьбе неравной двух сердец,

Тем неизбежней и вернее,

Любя, страдая, грустно млея,

Оно изноет наконец…»

   Пятого декабря в день рождения Федора Ивановича Тютчева на сцене театра графа С.М.Каменского будет представлена драматическая поэма «Прощальный свет» – спектакль, созданный при поддержке Федерального агентства по культуре и кинематографии, режиссер – Т.Е. Попова, руководитель постановки – Б.Н. Голубицкий.

    Взгляд на жизнь любого человека, тем более на жизнь гения, всегда будет носить не совершенный, ограниченный характер. Учтем это: в оценке увиденного будем руководствоваться желанием режиссера и актеров (Федор Иванович Тютчев - заслуженный артист России М.М. Корнилов, Елена Александровна Денисьева – Ю.И. Некрасова, Эрнестина Тютчева - заслуженная артистка России Т.Е. Попова) лишь приоткрыть перед зрителем тайну движения души поэта, вызванного большим и трагическим чувством.

  Для «соседства» с ними у нас чуть больше часа: радостного наслаждения его поэзией, ее молодостью, их любовью.

Они спешат – так велит сценическое время, а нам хочется остановить его. Ведь еще не наступили те трагические события, которые Тютчев предчувствовал задолго до грядущего скорбного дня. Поэтическая прозорливость сердца – самая таинственная и волнующая загадка!

О, как на склоне наших лет

Нежней мы любим и суеверней…

Сияй, сияй, прощальный свет

Любви последней, зари вечерней!

 Для русского поэта судьба Федора Ивановича Тютчева складывалась необычно. В восемнадцатилетнем возрасте он уехал в Баварию в качестве сотрудника дипломатической миссии в Мюнхене. В течение двадцати лет свидания с родиной были непродолжительны и редки. По меткому выражению Писателя Юрия Нагибина – «Тютчев медленно поспешал».

   На службе Федор Иванович придерживался талейрановского принципа – поменьше рвения. Атташе, первый секретарь, поверенный в делах, старший цензор и председатель комитета иностранной цензуры – Ф.И. Тютчев к сорока годам занял вторую позицию в табели о рангах. Он стал тайным советником, что в табели соответствовало чину генерал-полковника. В цензурном комитете он был прост и демократичен: многое разрешал, что приводило к частому недовольству министра П.А. Валуева.

    Тютчев-поэт до времени был вообще не известен на родине. Публикация большой подпорки стихов в пушкинском «Современнике» в 1836 году появилась за подписью «Ф.Т.».

 Имя автора не раскрывалось и оставалось известно узкому кругу литераторов. Лирический образ поэта был приоткрыт лишь заголовком – «Стихотворения, присланные из Германии». Пушкин собственноручно внес в планы «Современника» большую подборку стихов: вместо пяти-шести стихотворений, как предполагали Вяземский и Жуковский, он напечатал двадцать четыре.

 Таковым явится наш герой ко времени роковой встречи с «Ангелом своим, с милым другом» – Еленой Денисьевой.

 Биограф Тютчева, публицист Г. Чулков писал: «Из длинного списка имен, желанных сердцу поэта, нам известны только четыре имени: Амалия, Элеонора, Эрнестина и Елена. Три иностранных имени и только одно русское! Но это единственное русское имя стало роковым для Тютчева. Им определилось все самое значительное в его любовной лирике». «Денисьевский цикл» – роман, драма, трагедия. Ни одно из определений не будет здесь преувеличением.

О Господи, дай жгучего страданья

 И мертвенность души моей рассей.

 Господь услышал – и дал!

  Видимо часто думал Тютчев о «минутах роковых» в судьбе, что сразу ощутил: с этой встречей, с этой любовью и началось в его жизни роковое время. С твердой точностью Тютчев-поэт вел дневник страсти Тютчева-человека. И рождался на свет один из самых трагических, самых проникновенных романов о любви в истории человечества.

  Зрителю «Прощального света» предстоит пережить весь трагизм такой типичной, на первый взгляд, ситуации: поэт и его возлюбленная встретились, когда Елене Александровне Денисьевой было 24 года, Федору Ивановичу Тютчеву -  47 лет. Дипломат, вернувшийся из заграничной службы, растянувшейся на четверть века, женат, отец троих детей.

 Тютчев, в исполнении Михаила Корнилова, словно увиден глазами его современника. Перед нами «…низенький, худенький старичок, с длинными, отставшими от висков, поседелыми волосами, которые никогда не приглаживались, одетый небрежно, вот он входит в ярко освещенную залу: музыка гремит, бал кружится в полном разгаре…

 Старичок пробирается нетвердой поступью близ стены, держа шляпу, которая сейчас, кажется, упадет из его рук.

 Из угла прищуренными глазами окидывает все собрание…

 Он ни на чем и ни на ком не остановился, как будто б не нашел, на что нужно обратить внимание…»

     Старичок и девушка, нежная, навевающая воспоминания о талом снеге и первых цветах, к которым страшно прикоснуться, – так они чисты, свежи и прохладны.

Елена Александровна – сирота, бедна, но родовита, воспитывается

теткой – инспектрисой Смольного института, в котором обучаются дочки господина статского советника Ф.И. Тютчева.  Что же это за пара, для которой изначально предписана любовь грешная, а жизнь мучительная, осуждаемая «светом»? Об удивительном преображении Тютчева, о яркости и остроте его вдохновенных речей с восторгом отзывались современники. Лесков в «Театральном характере» упоминает: «Орел видал у себя зимой Тютчева и …Андрея Болотова, вокруг которых была своя атмосфера». Именно особая атмосфера восхищения сопровождала Тютчева-острослова, Тютчева- интеллектуала.

 «… К нему подходит кто-то и заводит разговор. Он отвечает отрывисто, сквозь зубы, смотрит рассеянно по сторонам. …Подошедший сообщает новость, только что полученную, слово за слово, его что-то задело за живое, Тютчев оживляется, и потекла речь увлекательная, блистательная, настоящая импровизация…»  А завтра охотники поспешат поднести остроты Тютчева, как дорогой гостинец: «Тютчев вот что сказал вчера на бале!

Такого окрыленного, яркого человека увидела и полюбила Денисьева. Елена Александровна подарила Тютчеву 14 лет совместной жизни – 14 лет боли и радости, восторгов и страданий. Надрывно, словно ни на мгновение не веря в свое счастье, проживает на сцене жизнь Елены актриса Юлия Некрасова.

  Бог дал любовникам троих детей. Дал и забрал: через год после смерти матери от скоротечной чахотки скончалась и Елена-младшая, а на следующий день вслед за сестрой закончилась жизнь годовалого Николеньки.

 В этой печальной повести, переполненной до краев земным и небесным, есть еще одна героиня. Это жена Тютчева – Эрнестина Федоровна (артистка Татьяна Попова).  Именно ей принадлежат слова, исполненные сострадания, гордости и искреннего сочувствия:

 «Его скорбь для меня священна, какова бы ни была ее причина». Это она, пресекая все злорадства и колкости, приняла его боль, стала утешением в беде.

  В игре Тютчева-Корнилова чувствуется осознание своей вины перед возлюбленной и перед женой, потому, что не мог он ответить им той же «полнотой и безраздельностью чувств, с каким они относились к нему». С семьей Тютчев не порывал, никогда не решился бы на это.  Такое состояние внушало мучительную двойственность всем участникам этой жизненной драмы.

  Тютчев-поэт создавал памятник Женщине. И стал достоин беспредельной любви одной, подвигу терпения, сострадания – другой.

 Поэт приговорен мыслить образами:

 «Продлись, продлись, очарованье…» – это к Елене Денисьевой.

           «Все, что сберечь мне удалось,

            Надежды, веры и любви,

            В одну молитву все слилось:

            Переживи, переживи!» – это супруге своей, Эрнестине Тютчевой.

 Это жизнь, где слезы и страдания превращаются в высокую поэзию.

 Обе женщины – одна с небес, другая – рядом протянули ему руки, любя, простили и благословили Поэта.

Наталия Ростовцева

Впервые опубликовано:

http://opravda.ru/news.php?extend.6222.10